Полуденное солнце обратило свой пристальный взгляд на пески Силитуса, немым свидетелем взирая на бесконечную череду воинов, выстроившихся подле Стены Скарабея.
Оно продолжало свой ход, хотя собравшимся внизу казалось, что немилосердный шар замер на месте, будь то бы выжидая, пока многочисленная армия не падёт под его испепеляющими лучами. Посреди беспокойных войск стояла одинокая ночная эльфийка, погружённая в свои мысли. Многие её собраться по оружию смотрели на неё с восхищение, а некоторые - с обожанием. Другие же, собравшиеся здесь - представители от каждой расы из каждой со всех известных областей этого мира - глядели на неё соответственно своим собственным расовым убеждениям. В конце концов, кровная месть между ночными эльфами и, теми же, троллями и тауренами исчислялась столетиями. Однако, независимо от того, к какой бы из сторон они не принадлежали, все собравшиеся здесь разделяли одно чувство с ночными эльфами - уважение. Широмар была подобна солнцу над ними - спокойному, бесстрастному и неустрашимому. Эти качества хорошо послужили ей в последние месяцы, даруя сил, чтобы продолжать тогда, когда всё казалось потерянным, когда поиски казались бесконечными и когда ее союзники просто отказывались помогать. Здесь были и наблюдатели из Пещеры Времени; бронзовый дракон - владыка своего рода - со своими многочисленными подданными; здесь были жуки и их хранители, древние существа. Ни один из них не согласился с этой обязанностью с легкостью. Через принуждение, изобретательность, а иногда и прямое насилие, все они были собраны, дабы исполнить эту миссию. И все это для одной вещи, что держала теперь в руках Широмар: Скипетр Зыбучих Песков, наконец, вновь воссозданный после тысячи лет. В конце концов, все дороги вели сюда, в Силитус, к вратам Стены Скарабея, сюда - где Скипетр был разрушен. Широмар посмотрела на небо и вспомнила то время, когда солнце затмевали драконы; когда легионы ночных эльфов утопали в бесконечных волнах киражей и силитидов; когда надежда была так призрачна. Казалось, что никто не переживет те ужасные месяцы; но все же она была здесь, стоя перед священным барьером, который сохранил их жизни тогда, во времена Войны Зыбучих Песков... *** Фэндрал Олений Шлем руководил атакой вместе со своим сыном Валстанном. Они выбрали это ущелье, чтобы их фланги были защищены против бесконечного потока силитидов. Широмар была скрыта позади линии фронта, бросая заклинания так быстро, как только позволяли её силы. Они сражались на пути к краю ущелья, вместе с Фэндралом и Валстанном шли самые сильнейшие стражи, хранители и жрицы, поддерживаемые исцелением и заклинаниями друидов. Казалось, что на место каждой уничтоженной орды силитидов, приходили сотни других, чтобы занять места павших. Вот уже несколько дней длилось это бесконечное противостояние, с тех пор, как впервые началось вторжение силитидов, и Фэндрал призвал своих воинов. Жрица Широмар и ее служительницы восстановили достаточно энергии, чтобы одновременно воззвать к милости Элуны, и теперь им оставалось лишь наблюдать за тем, как столб ослепительного света сжигал рой, блокирующий границу ущелья. И тогда низкий гудящий звук наполнил воздух. Один за другим, летающие насекомоподобные существа - крылатые киражи, пролетели над краем ущелья, пикируя вниз и нападая на друидов из флангов поддержки. Фэндрал вывел свои войска из ущелья в открытые пески, переступая через горы трупов силитидов. Воздух буквально кишел нападающими киражи, атакующими и хлестающими их своими когтями и жалами. Фэндрал устремился вперёд, стремясь позволить группе поддержки рассеяться и избежать уничтожения. Приблизившись к перевалу, Широмар увидела орды киражи, выбирающиеся из земли как муравьи из потревоженного муравейника. Гигантское чудовище, возвышающееся среди них, покачивая многочисленными щупальцами, отдавало команды насекомоподобным солдатам. Из всего гула и гудения роя, Широмар явно выделала одно повторяющееся слово: Раджакс, Раджакс… и хотя она не понимала речи киражи, она подозревала, не было ли это именем существа. Когда новая волна киражи нахлынула на них, Великий Рог просигналил атаку, и с востока и запада множество ночных эльфов бросились в бой. С леденящими кровь криками Фэндрал и Валстанн устремились в самое сердце приближающегося роя. Две армии схлестнулись, уменьшаясь прямо на глазах. Широмар чувствовала, что они добились успеха; но тени становились всё длиннее, день переходил в ночь, а сражение всё продолжалось. В центре битвы, Фэндрал, Валстанн и генерал киражей столкнулись в отчаянной схватке. Сумев отбиться от атаки крылатых киражей, Широмар посмотрела вниз, туда - где генерал сражался против её отца и сына. Число киражей уменьшалось, и генерал, будь то бы ощущая это, гигантским прыжком отскочил назад к горному хребту туда, где впервые столкнулся с Фэндралом. Лишившись своего командира, оставшиеся насекомые были вскоре уничтожены. Спустя несколько часов, ночные эльфы смогли отдохнуть. Фэндрал знал, что киражская угроза не была устранена полностью и он ожидал, что на следующее утро сражение вновь продолжится. Несмотря на спокойствие пустыни, Широмар так и не смогла уснуть - в её ушах всё ещё гремели отзвуки битвы. Утром, перестроившиеся и выдвинувшиеся на гребень отряды были встречены зловещей тишиной. Широмар внимательно оглядела окрестности, но ни кирадей, ни силитидов нигде не было видно. Фэндрал уже было приготовился отдать приказ о дальнейшем продвижении, но прибывший гонец принёс мрачные известия - на поселение Южного Ветра было совершено нападение. Мысль об отходе для защиты поселения пришла в голову Фэндралу, но он понимал, что такого рода манёвр оставит открытой дверь для проникновения оставшихся киражей. У эльфов всё ещё не было представления о численности насекомых, но не исключалась и возможность того, что все силы этой новой расы были брошены на них. Догадавшись о сомнениях, терзавших отца, Валстанн предложил возглавить отдельный отряд для защиты деревни, в то время, как Фэндрал остался бы сдерживать насекомых. Оказавшись рядом, Широмар услышала окончание их разговора: «Эта уловка может сработать», - сказал Фэндрал. «Мы не можем упустить такой шанс, отец», - ответил Валстанн. «Я отправлюсь на защиту деревни и вернусь с победой, упрочив славу твоего имени». Фэндрал с неохотой кивнул: «Просто вернись живым, и я буду более чем доволен». Пока Валстанн собирал отряд, Фэндрал наблюдал за уходом сына. Широмар беспокоило то, что их силы разделяются, но она понимала необходимость этого. Следующие несколько дней эльфийская армия сражалась с ордами силитидов, которые одна за другой накатывали на их боевые порядки из ульев, разбросанных по всей пустыне, однако киражи больше не появлялись. Ощущение неотвратимой беды начало охватывать Широмар, она чувствовала, что столь долгое отсутствие хозяев силитидов - плохой знак. Она волновалась о судьбе Валстанна, и во время немногих перерывов в затянувшейся бойне она украдкой наблюдала, как Фэндрал, стараясь не привлекать внимания, смотрит на горизонт, в тревожном нетерпении ожидая возвращения сына. На третий день, лишь только солнце достигло своего зенита, появились киражи в количестве ещё большем, чем прежде. Снова от крыльев насекомых зазвенел воздух, снова неисчислимые орды скрыли под собой горные хребты на горизонте. Они разливались перед войском Фэндрала подобно бушующему морю, другие же, словно гигантское облако, заслонили солнце… И, внезапно остановились. Они словно ждали чего-то. Фэндрал приготовился к обороне и сам стал в первых рядах, буревестники, кружившие в вышине, и друиды в облике медведей, в нетерпении царапающие землю - все они внимательно наблюдали за происходящим. Мгновения спустя океан насекомых расступился, и появился огромный киражский генерал, неся чьё-то окровавленное тело в своих зазубренных клешнях. Он вышел на пространство перед рядами киражей… и высоко поднял Валстанна Оленьего Шлема на всеобщее обозрение. Вздох ужаса прокатился по боевым построениям эльфов. Широмар почувствовала, как оборвалось её сердце. Фэндрал стоял безмолвно, осознавая, что поселение пало, трепеща при мысли о том, что сын его, возможно, уже мёртв. Он проклинал себя за то, что позволил юноше уйти одному и теперь пребывал в оцепенении, в которое повергли его смесь ужаса, ярости и отчаяния. Валстанн в клешнях генерала шевельнулся и что-то произнёс, но из-за расстояния разобрать его слова было невозможно. Одновременно с этим узы, сковывавшие Фандрала, пали, и он рванулся вперёд, а его ночные эльфы последовали за ним. Но расстояние было слишком велико… задолго до того, как киражский генерал приступил к действию, Широмар знала, что они не успеют вовремя добраться до Валстана. Генерал схватил окровавленное тело молодого эльфа второй клешнёй, сдавил обеими… и разорвал его пополам, прямо посередине. Фэндрал, увидев это, замедлил ход, споткнулся и упал на колени, а атакующие эльфы сомкнулись вокруг него. Когда же наконец противоборствующие стороны столкнулись, с востока - закрывая свет, удушая, заглушая звуки налетел песчаный шторм. Сила ветра практически пригвоздила Широмар. Она, как могла, закрыла глаза, а вой ветра продолжал бить по ушам, приглушая звуки сражения и крики умирающих товарищей. Сквозь весь этот хаос, рядом с собою, она смогла различить мрачную, чудовищную тень генерала киражей, прорубающегося через ряды эльфов, подобно жнецу на поле с созревшей пшеницей. Потом она услышала Фэндрала, чей голос, с трудом различимый сквозь бурю, призывал к отступлению. Большинство из последовавших событий случилось, казалось, очень быстро, но на деле заняло несколько дней - Фэндрал вывел свои войска из Силитуса, через горные перевалы и провал кратера Ун’Горо, оставив силы силитидов и киражей далеко позади, оставив их, под прикрытием основных сил, пожирать своих павших собратьев. Едва оказавшись внутри кратера, произошла странная вещь - по рядам пролетела весть, что начавшие было дальнейшее наступление киражей прекратилось и они повернули назад, как только возглавляемые ими силы пересекли гребень кратера. Верховный друид собрал оставшиеся силы в центре провала кратера и отдал приказ держаться до конца. Временное затишье вновь перешло в сражения, в отступления и смерти. Ночные эльфы вновь потерпели горькое поражение, а Фэндрал Олений Шлем, тем временем, менялся на глазах. Как то Широмар увидела, как Фэндрал, устремив взгляд в никуда, стоял на Гребне Огненного Пера. Пар из вулканических клапанов бил позади него, оранжевый отсвет от лавы падал на его лицо, выражавшее глубочайшие страдания - скорбь, известную лишь родителям, пережившим своих детей. Неожиданное отступление киражей не давало эльфийке покоя. Чем больше она думала об этом, тем больше вспоминала древние легенды, окутывающие кратер, предания о том, что создан он был в изначальные времена самими богами. Возможно, что и сейчас наблюдали они за этими землями. Возможно, благословение их всё ещё лежит на этом месте. Одно, тем не менее, было очевидно - если не будет найдено решение тому, как остановить прилив насекомых, Калимдор будет потерян навсегда. Война Изменчивых Песков продолжалась уже долгие месяцы. Широмар удавалось оставаться в живых в почти непрерывно следующих друг за другом боях, и всегда эльфы лишь оборонялись, всегда их численность не шла ни в какое сравнение с численностью противника и им всегда приходилось отступать. В отчаянии, Фэндрал предпринял попытку найти помощи у труднопостижимых драконов из бронзового рода. После своего первого отказа объединить силы, они, всё же, дали своё согласие после того, как подлые киражи атаковали Пещеры Времени, дом и владение Ноздорму Безвременного. Наследник Ноздорму, Анахронос, вызвался повести бронзовых драконов против хищных киражей. Все ночные эльфы, способные держать оружие, присоединились к борьбе, и вместе они разработали план кампании по возвращению Силитуса. Но даже приобретя в союзники могущество драконов, силы враждующих сторон были несравнимы. И тогда Анахронос воззвал к потомкам других драконьих стай: Меритре, потомку Изеры из Зелёного рода, Салестразе, отпрыску Алекстразы из Красного рода и Аригосу, потомку Синего рода Малигоса. Драконы и крылатые киражи столкнулись в безоблачном небе над Силитусом, в то время как войско ночных эльфов со всего Калимдора, подобно полноводной реке, разливалось по его пескам. Но даже сейчас войско насекомых казалось бесчисленным. Позже Широмар услышала слухи о том, что драконы, пролетавшие над древним логовом киражей, увидели там нечто ужасное, что-то, указывающее на более древнее, ещё более жуткое присутствие, скрывающееся за бешеной атакой расы насекомых. Возможно, именно это открытие побудило драконов и Фэндрала разработать последний, отчаянный план - запереть киражей в этом городе, воздвигнув барьер, что будет сдерживать их до тех пор, пока не будет придуман более радикальный метод решения этой проблемы. И вот, при поддержке четырёх драконьих родов, началась атака на город. Широмар держалась за Фэндралом, а с небес сыпались трупы летающих киражей. Высоко наверху, драконы особо не церемонились со своими крылатыми противниками. Единой массой давили эльфы и драконы киражей обратно, в стены города Ан’Кираж. Но вблизи городских врат, волна насекомых хлынула обратно, и теперь все доступные силы были брошены на сдерживание этого давления. Дальнейшее продвижение стало невозможным. Тогда Меритра, Салестраза и Аригос решили прорваться в город и сдерживать киражей столько времени, сколько потребуется Анахроносу, Фэндралу и оставшимся в живых друидам и жрицам для создания магического барьера. Настал решающий миг - трое драконов и их союзники прорвались сквозь легионы киражей в город с единственной надеждой в то,что жертва их не будет напрасна. В это время, снаружи, Фэндрал призвал друидов сфокусировать свою энергию на Анахроносе, который начал создавать зачарованную преграду. А за вратами потомки трёх драконьих родов погибали под ударами многократно превосходивших сил насекомых. Широмар сконцентрировала свою энергию и воззвала к Элуны, стена появлялась прямо на её глазах - скалы, камни и корни вырывались из-под песка, создавая непреодолимую преграду. Даже крылатые воины, пытающиеся пролететь над барьером, натыкались на невидимое препятствие, сквозь которое были не в силах проникнуть. Киражи, оставшиеся снаружи, были скоро уничтожены. Их тела вперемешку с телами эльфов и драконов устилали залитый кровью песок. Анахронос обратил внимание на крохотного жителя пустыни - скарабея, удирающего у него из-под ног. Широмар наблюдала, как создание замерло, а потом под воздействием магических сил стало увеличиваться, превращаясь в металлический гонг. Начали двигаться камни, создавая возле стены постамент, где он и был в итоге размещён. Затем, великий дракон приблизился к оторванной лапе одного из своих драконьих сородичей, поднял её и преобразовал в удивительный скипетр. После этого дракон сказал Фэндралу: «Если когда-либо смертный возжелает проникнуть сквозь магический барьер и вступить на территорию древнего города, пусть ударит скипетром по постаменту - и врата отворятся». И передал скипетр Архидруиду. Фэндрал смотрел вниз, и лицо его искривилось в гримасе презрения. «Мне ничего не нужно от Силитуса, от киражей и, наконец, от вас, проклятые драконы!»- с этими словами он швырнул зачарованный скипетр в магические ворота, ударившись о которые артефакт разлетелся дождём осколков, и пошёл прочь. «Неужели всё то, что связывает нас, ты приносишь в жертву на алтаре своей гордости?» - спросил дракон. Фэндрал обернулся. «Душа моего сына не найдёт упокоения в этой бессмысленной победе, дракон. Я верну его. Пусть это займёт тысячи лет, но я верну своего сына!» И Фэндрал быстрыми шагами прошёл мимо Широмар… … той, что видит его в своей памяти так, словно всё это произошло вчера, а не тысячи лет назад.
Один за другим, воины Калимдора собирались вокруг, смотря на неё с ожиданием. Она же, решительным шагом направилась в сторону алтаря, проходя мимо людей и тауренов, гномов и дварфов, и даже троллей - тех, с кем её род сражался долгие годы, мимо всех тех, кто объединился сегодня для того, чтобы положить конец киражской угрозе - раз и навсегда. Широмар остановилась у основания лестницы и сделала глубокий вздох. Она поднялась на постамент и остановилась в нерешительности, но лишь на мгновение. А, затем, изо всех сил ударила скипетром по гонгу…
